Матильда была деревенской ведьмой, которая как и полагается всем ведьмам жила в стороне от остальной деревни, на хуторе из пяти хат, одну из которых занимала сама, а остальные, четыре сдавала осиротевшим домовым. Она была уже женщиной в летах, но настойка из гадючьего яда пополам с медом диких пчел убирала морщины с лица на пол года, а стройная фигура дополняли образ молодой девушки, только взгляд покрасневших и много повидавших на своем веку глаз, выдавали в ней опытную ведьму. Иногда пары от котла ударяли ей в голову и тогда она бегала голой по полям и горланила песни, совсем как в свои 16-ть. Горе тому, кто повстречает ее в этот день! Закружит насмерть!
Матильда накинула накидку из волчьего меха, траченную молью и выжженную кислотой, и направилась по узкой тропинке в сторону леса.
Накануне Остары, когда сходит первый снег, если повезет, можно обнаружить на полянах новые ведьмины круги. К Ламасу там можно будет насобирать маленьких грибов на жидких ножках для приворотных зелий и для отравительных смесей, за которыми приезжают из самого замка курфюрста. А до того, круги нужно скрыть от посторонних глаз и пометить места мхом на деревьях, и лентами на ветках, неотличимыми от полосок надорванной коры. Этим Матильда и собиралась заняться в ближайшие дни.
Сыро и холодно было в лесу. Вогкие сапоги набирали на себя глину и мертвые иглы сосен и только замедляли шаг. Волчья накидка напиталась туманом и давила на плечи. Ох и тяжко!
На заветной поляне под ворохом прелой листвы ведьма разглядела две зеленые искры. Эльф ждал дара. Как всегда. Матильда сняла с веревки на шее кольцо и бросила в сторону огоньков.
Подул ветер и обнажился ряд бугорков. Вот он, ведьмин круг! Повезло!
– Прими что ли людскую подобу, потолкуем? – Матильда присела на поваленный ствол старой ольхи. Вот и метка, обрадовалась она, – лучше не придумаешь!
– В людской подобе мне тяжело. И как вы только носите на себе столько!
Голос эльфа сначала прошелестел в ветках, едва не сдвинув старое гнездо сойки, а затем раздался в голове Матильды мелодичным звоном речных камешков, словно они настаивали дождевую воду на дне ее котелка.
– Не можешь, бедняга? Бывает! – Ведьма не удержалась и расхохоталась, рискуя разозлить представителя малого народца. А ведь ни одна из ее товарок погибла в центре круга, танцуя с эльфами против своей воли. Вот выскочит сейчас и затащит в круг, а там поминай как звали! Не зли его лучше, шептал внутренний голос, но Матильда только отмахнулась и продолжила: – Ну, я вот месяц на меде с водой сидела, чтобы зрение обострить. Можешь выходить. Увижу и в не людской!
Эльф встал в полный рост, прямо напротив ведьмы. Ее людской дух, хоть и приглушенный купанием в череде и полыни, вызвал у него гримасу отвращения, почти такую же, какую обычно вызывали русалки и прочие навские создания. Но любопытство пересилило и эльф остался. Ведьма щурилась, пытаясь сконцентрировать взгляд на вибрирующем воздухе прямо перед собой, но так ничего и не увидела. Наверное, те два перепелиных яйца на завтрак в прошлый четверг испортили всю затею. Матильда протянула руку, чтобы потрогать дрожащее облачко и эльф отпрянул. Горячо ему было.
– Год назад тоже ты дежурил? Чудно это, но я тебя узнала.
– Я!
– Сам вызвался или в немилости у вашего короля?
– Сам!
– На меня поглядеть хотел или как? – Ведьма хохотнула снова, дивясь сама себе. Да что это на нее нашло. – Может в круг затянуть хочешь? Кольцо то забрал. А не уходишь?
– Кольца твои нам ни к чему. Мы же не гномы, золото вместо солнца в пещеры тащить. Нам нужны воспоминания, связанные с вещами людей – диковинные, хоть и страшные. Они нам в зимние вечера досуг скрашивают. Кстати, часть желаний людских от тебя примешалось. Твои совсем другие. Вот и любопытно стало.
– Так! И что же тебе про меня известно Эльф?
– Не будем об этом!
– Нет уж! Раз начал.
– Ну, например, такое: знак на запястье у тебя колот чернилами из ягод остролиста, а ты думала, что драконья кровь. Так что оберег у тебя никакущий! Да и драконья кровь на нас не шибко работает, скажу тебе по секрету!
– Это дань традиции! – ведьма вздохнула, – Не против вас оберег! Знаю я, что вам людской дух противен. Больно мы вам нужны! И что забираете вы в танец заблудших из сострадания.
– Не совсем. Сострадание нам так же чуждо, как и прочие ваши чувства. Разве что… –
Эльф замолчал.
– Знаешь что, милый! Ты не юли. Чего надо-то? Мне вот грибков набрать, безделушками заплатить и вернуться живой-здоровой к себе в избушку. А тебе? Или иди-ка сюда, поцелую!
Эльф ничего не ответил и растворился в лесу. А ведьма подняла кольцо, которое он не принял в дар и загрустила. Как теперь отраву варить без грибов из круга? Конец карьере, а главное, из-за чего? Застенчивый эльф ей попался. Зря только худела да в череде парилась.
Когда ведьма вернулась домой, покосившаяся калитка скрипела на ветру, а прогнившая провалившаяся крыша являла миру верх печной трубы.
– Тяпа? – Ведьма позвала собаку, но та не отозвалась на зов.
Никого из тех кого она знала, не осталось в живых, – их правнуки теперь жили в деревне, которая мало чем походила на деревню: асфальтированные дороги, круглые тарелки на крышах, машины из которых ревели ритмы схожие с извержением лавы из преисподней.
Матильда всплакнула, осознав, какую шутку сыграл с ней эльф. Но быстро взяла себя в руки: во все времена спрос на приворотные зелья и отравительные смеси оставался стабильным. Не пропадет!
Уж она-то это знала наверняка.
– Эко, Эко, Азарак! – Матильда запела и мир завертелся в ритме старой песни и зеленые искорки в кустах за ее спиной вспыхнули и погасли, повинуясь сильной людской воле.
– Ну, давай уже, выходи!
Эльф прошелестел листвой, зарябил по ржаво-рыжей воде в канаве и порывом ветра влетел ей прямо в широко распахнутые глаза, пробивая, точно эфирная стрела, оба зрачка.
Матильда опустилась на протрухший порожек своей хаты и задрожала от наслаждения.
То самое кольцо дергалось на веревке все быстрее, и синяя жилка на шее билась под ним, не отставая.
Красная луна выкатилась на небо и закрыла его собой полностью. Или это ее веки наполнились прихлынувшей к лицу кровью?
Еще пару минут и они снова расстанутся на 12 месяцев и 12 минут.
А пока…
– Эко, Эко, Азарак!
Раз в год накануне Остары всем мирам во все времена позволено ненадолго сойти с ума.
Будь ты женщина или бесплотное творение заблудшего разума.
Ибо жизнь не творится сама по себе!
Никогда.
Для этого нужна хотя бы одна ведьма.