ЗОЛОТАЯ ТЕРРАСА ПРОВАНСА
Я сегодня спрошу у Винсента:
Как ты жил в этом бешенстве красок?
Мы с ним выпьем, конечно, абсента,
Полетаем от Арля до Грасса…
Золотая терраса Прованса,
Сумасшедшая близость Ван Гога…
Август звёзды роняет, как вазы,
И осколками блещет дорога…
Это буйство и цвета, и света,
Одиночества и ожиданья,
В жарких корчах кончается лето,
Тянет холодом из мирозданья…
Эх, родиться бы арлезианкой!
Выпивать на террасе с Ван Гогом,
Приносить ему холст спозаранку
И не клянчить удачи у Бога…
ВЕНЕЦИАНСКОЕ
В Серебряном веке, коротком и ярком,
Поэты любили в Венецию ездить
И с чашечкой кофе сидеть на Сан Марко
И в небе полуночном трогать созвездья.
Венеция рядом с времён Сансовино:
Крылатые львы и певцы-гондольеры.
Поэты пируют, поэты пьют вина,
Поэтов ещё не ведут на галеры.
И Блоку покуда не снится «Двенадцать»,
И пуля не скоро убьёт Гумилёва.
Поэты ещё не отвыкли смеяться
И верят в могущество вещего слова.
Не пахнет войной голубая лагуна,
Собор византийский с квадригой прекрасен,
Ещё не задернули занавес гунны
И хмель венецийский ещё не опасен.
И можно до слёз любоваться Джорджоне
И долго бродить по Палаццо Дукале,
Стихи посвящать беглым ветреным жёнам,
Катать их в гондолах, купать в Гранд-Канале…
Поэты в Венеции пьют на пьяцетте,
Война мировая вдали, как цунами.
Запомните лица их в огненном цвете!
Всё кончится с ними. Всё кончено с нами.
МОДИ И ЖАННА
Когда умер Амедео Модильяни, его жена Жанна выбросилась из окна.
Не подходи, не подходи к окну!
Живи ещё! Мы встретимся позднее!
О Жанна, о жена, не множь вину!
Как мне на Страшный Суд явиться с нею?
О Жанна, на земле стихи писать
Я не умел, я чёркал на салфетках
Изгибы шей, змеиную их стать,
В тех тонких девочках-кордебалетках…
И лишь одна Верлена наизусть
Читала ночью – северянка Анна,
И навсегда исчезла – ну и пусть,
Освободив тебе дорогу, Жанна!
Не умирай! За каждый мой портрет
Тебя осыпят серебром и златом.
Не знаешь ты ещё, что смерти нет!
Есть Божий дар и вечная расплата.
О Жанна! Ты летишь в последний бой!
Я принимаю страшную награду.
Теперь мы скоро встретимся с тобой.
Я снова твой. Люблю тебя. Ты рада?
ВТОРАЯ РЕЧКА
125 лет назад, 15 (3) января 1891 года, родился Осип Мандельштам.
По улицам шатался, как Гомер,
И изучал науку расставанья,
Шум времени, бессонницу, скитанья,
С безмерностью поэта в мире мер.
Владивостокский пересыльный пункт.
В бараке лагеря «Вторая речка»
Под разговор о Данте бесконечный
Уходит жизнь… Нет больше сил на бунт…
А далеко на западе жена
Идёт под снегом в траурном костюме
И говорит: «Сегодня Ося умер.
Отмучился. Так радуйся, страна!»
Ох, сколько зим прошло! Могилы нет.
Есть улица, не в Питере – в Варшаве.
Но юбилеи празднуют в державе,
Поэта убивавшей много лет.
Он умирал, шутник, гордец и враль,
Так далеко от нищенки-подруги!
Под Новый год, под завыванье вьюги…
Вторая речка… Вечная печаль…
РОЖДЕСТВО
Наступит вновь рождественская ночь…
Я вспомню строчки доктора Живаго…
Метель, свеча, герой уходит прочь…
Но замело дорогу за оврагом…
Всё меньше яблок, золотых шаров,
Цветная мишура давно поблекла,
Похож на крепость необжитый кров,
И ветер, зимний ветер рвется в окна…
Нет, я не стану в эту ночь гадать.
Я знаю всё. Я ворожбе не верю.
Кому-то навещуют благодать,
Кому-то – только новые потери.
Как мне в Сочельник грустно! Где-то фронт…
Все так и не приблизились к согласью…
Любимые ушли за горизонт…
Но вновь Младенец улыбнется в яслях…
Ах, в эту ночь, рождественскую ночь,
Мир заискрится в снежном отраженьи!
Метель, свеча, и Он уходит прочь…
И страшно далеко до Воскрешенья…
НАМ ВЫПАЛО В НОЧНОЕ ВРЕМЯ ЖИТЬ…
Сто лет не сплю. И мертвый телефон –
Эпохи войн невыносимый фон.
Гудки, гудки, гудки – и нет ответа.
Как поминальный зуммер: где ты, где ты?
Всех унесло взрывной волной времен.
Я помню только несколько имён.
Но чем их меньше, тем они дороже.
Их голоса волнующи, до дрожи…
Я так боюсь остаться без любимых,
Людей, зверей, пока ещё хранимых
Той силой, что превыше тьмы и света!
Но телефон молчит – и нет ответа…
Нам выпало в ночное время жить,
Глаз не смыкать, на гуще ворожить
И ждать обетованного рассвета,
Читать стихи и доверять поэтам.
Эх, тяжек путь, в котомке – ни гроша
И так отчаянно болит душа!
Но перед утром чудеса бывают –
И голос в мертвой трубке оживает.
ПАМЯТИ ЭЛЬДАРА РЯЗАНОВА
Эльдар Александрович Андерсен
Уходит, летит, улетает…
Эльдар Александрович Андерсен
О том, что он умер, не знает.
И ангелы крыльями белыми
Ему аплодируют плача,
И яблоки падают спелые
В Эдеме, у Бога на даче.
Эльдар Александрович, сказочник,
Волшебник, весёлый и странный,
Опять улыбается, кажется,
С небес его обетованных…
И Ханс Христиан его слушает…
И круг собирается дивный…
И музыку к этому случаю
Играет им Таривердиев.
Рязанов Эльдар Александрович,
За смутное время простите!
Мы любим Вас, Гений Закадрович!
Летите, летите, летите…